Табу на вожделение. Мечта профессора

Юля

От его слов в голове стало пусто. А в ушах чертовски сильно зазвенело.

Вспыхнув от стыда подобно кучке хвороста, Юля судорожно наполнила легкие кислородом и крепко зажмурилась, будучи не в состоянии вынести пристальный, проникающий прямо в душу взгляд Каримова.

«Черт подери! Просто грандиозный… попадос!»

Ей хотелось стоять так вечно. В темноте. Неподвижно.

Искусно пародируя безжизненную каменную статую.

Ощущая лишь безбожно горячие мужские руки на своей талии и… прислушиваясь к совершенно дикому грохоту собственного сердца.

Но увы. Реальность настойчиво диктовала свои условия. И в этой самой реальности ей предстояло перестать корчить из себя идиотку и как можно скорее придумать правдоподобное объяснение своим нелогичным поступкам.

«Вот зачем я это сделала? Зачем? Проклятье!»

Деваться было некуда. Мысленно досчитав до десяти, Юля распахнула веки.

И тут же оказалась в плену его темных глаз. Сказать, что Серп смотрел на нее странно – не отразить и сотой доли действительности. Он будто… сожрать ее хотел. Со всеми потрохами. На столь пугающие мысли наталкивала и ухмылка мужчины. Хищная. Плотоядная. Даже зловещая.

Не помня себя от ужаса, Попова уперлась ладонями в грудь преподавателя, пытаясь отвоевать хоть немного личного пространства.

— Двигайтесь, Марат Евгеньевич! Вы стоите слишком… близко!

Да только он и бровью не повел. Даже не шелохнулся.

И столь очевидный протест страшно разозлил девушку.

— Вы еще не проверяли ее реферат! — бросила она раздраженно. — Вы лжете!

— О, нет, милая! Ты ошибаешься! Я его проверил. Досконально.

— Докажите, раз так! — Юля выразительно посмотрела на клочки бумаги, разбросанные по полу. — Что было на этом листе?

В следующий миг Каримов опалил ее щеку своим безумно горячим дыханием. В тишине кабинета раздался его тихий, зомбирующий рокот:

— Признание. Обещание. И весьма заманчивое приглашение.

«Не лжет. Он и правда все это… собственными глазами… Боже!»

Ей бы промолчать. Прислушаться к интуиции и просто извиниться. Но…

Ярость вспыхнула в ее сознании, отравляя разум. Воспламеняя кровь.

Будто со стороны она услышала свой голос.

Голос, пропитанный иронией и горьким сарказмом.

— В таком случае почему вы до сих пор здесь?

— А где я должен быть, следуя твоей логике?

— Между ног у Селезневой, судя по всему! — выпалила ехидно. — Сверкать голым задом и наслаждаться ее… заманчивым приглашением!

Ни один мускул не дрогнул на лице мужчины.

Но глаза… в тех бездонных черных дырах вспыхнуло адское пламя.

— Я весьма польщен твоей заботой, Попова! — отозвался Марат после секундной паузы. — Но я в состоянии сам решить, где мне находиться и между чьих ног сверкать голым задом!

— А…

— А если так сильно печешься о моих потребностях, — бесцеремонно прервали ее на полуслове, — то будь добра, милая – позаботься о них сама!

— Я? — изумленный писк. — При чем здесь я?

Расплывшись в довольной ухмылке, Каримов стиснул ее подбородок своими сильными пальцами и глухо пробормотал, склоняясь прямо к губам:

— Хороший вопрос, Юля. С каких пор тебя интересует моя личная жизнь?

— Нет! Вы неправильно поняли! Меня вовсе не…

— Если бы не слышал собственными ушами, что ты на самом деле обо мне думаешь, решил бы сейчас… что ты меня ревнуешь!

груди. А

Попова, скидывая с

Да неужели? —

как и не заметили каракули Селезневой! Ее работа могла попасть в чужие руки! И тогда разразился бы такой

не последовало. Каримов демонстративно

его губ подрагивали так,

буквально выбило Юлю из

нужно! До какой же степени нужно быть морально

кафедрой поменялся в лице за считаные секунды.

крайности взбешенным

упрекать меня в распущенности, девочка! Уж явно

— В каком смы…

А то

— Нет, не знаю!

Хватит, Юля! — грозно. — Не провоцируй меня на

она растерянно уставилась на мужчину широко распахнутыми глазами. Инстинктивно попыталась схватить его

Каримов резко отпрянул назад, увеличивая расстояние

подпалил и жадно затянулся. А после

меня

сумку,

в паре шагов от цели все же остановилась,

нервно переминаясь с ноги на ногу. — А…

— Конечно, прогнал!

— Он ушел?

разок, мужчина выкинул недокуренную сигарету

Юлю более спокойным

с головой и с инстинктом самосохранения – здесь мы его больше не

невольно улыбнулась.

свои методы, Попова!

вдоль позвоночника. Спина

его?

же услышала надменное

для такого дерьма!

— Марат…

и блеял, как баран. Двух слов

— с придыханием выпалила девушка. — Неужели теперь

него нет выбора! — в голосе профессора появились металлические нотки. — Если вдруг он вообразит себя

Юля кивнула на

свободен?

— Нет! — бескомпромиссно.

— Почему?

выключил компьютер, достал из ящика личные вещи и связку ключей от кабинета. А затем коротко

Я

***

недоуменно уставилась

— Куда?

— В общежитие.

— За… зачем?

что он не навещает

— Не навешает!

— Неубедительно!

Евгеньевич! — пробормотала она

— С чего вдруг?

— Слухи же пойдут!

смешок. —

Тогда какой смысл вообще меня подвозить? С остановки общаги

распахнул перед ней дверь своего кабинета, вынуждая выйти в коридор. — Покажешь мне кондитерку, в которой…

Юля восторженно. — Вы не

— А должен был?

вами не

кто

карапуз осилил целый торт? — задумчиво протянула девушка, спускаясь по лестнице вслед за Маратом.

пояснили ей, не оборачиваясь. — А во-вторых,

взорвалась от осознания,

добрались до его

Юля внимательно огляделась по сторонам. Меньше всего ей

Первым делом они направились в кондитерскую.

Затем Каримов заехал в банк по своим делам.

И лишь потом повез ее в общежитие. Все это время они практически не общались. Перебрасывались редкими, ничего не значащими фразами, и только. Девушка чувствовала себя крайне неловко, но не решалась заговорить сама. А мужчина будто бы замкнулся в себе после ее расспросов про Артема. Однако, когда до конца маршрута оставалось не более километра, мужчина вдруг поинтересовался:

— Как долго вы были вместе?

— С Ильей?

Одной рукой вывернув руль и наблюдая цепким взглядом за дорогой, Марат кивнул. Юля тяжело вздохнула, остро чувствуя горечь разочарования.

— Почти три года…

— Три года? С ним? Серьезно?

Смутившись, она ничего не ответила.

Просто отвернулась к окну, скорбя по потерянному времени.

И проклиная собственную доверчивость. Искренность. Дурость.

Но вскоре услышала:

— Он был у тебя первым?

— Да. До него я ни с кем не встречалась.

— Этот хлюпик не достоин тебя. Не сожалей.

— Я стараюсь.

— Он трус. Тебе не стоит его бояться.

— Я и не боюсь.

— Другое дело – твоя бывшая подруга!

Юля развернулась к нему так резко, что закружилась голова.

— Почему вы так сказали?

На миг отвлекшись от дороги, Каримов впился в нее задумчивым и совершенно непроницаемым взглядом. А после гневно выплюнул:

— Кристина твоя осталась безнаказанной за свой зверский поступок! А безнаказанность как наркотик – она окрыляет!

— Однажды я отомщу ей. Просто… пока не знаю как.

— Я тут на досуге камеры университетские просмотрел…

— И?

— Сцена твоего похищения есть на записи. Ты можешь обратиться в полицию.

— А смысл? — грустно хмыкнула, сцепив пальцы в замок. — Было темно. Все, что можно понять по записи – марку и модель машины. Номера они специально заляпали грязью. Все трое использовали балаклавы в качестве маскировки. Это дохлый номер, Марат Евгеньевич. Сами понимаете.

Мужчина молчал несколько долгих секунд.

Затем философски протянул:

— Нет, если правильно использовать этот козырь.

— Правильно? А как правильно?

— Спровоцируй ее на признание.

— Я… не понимаю!

— Господи, Попова! Что ж так трудно-то с тобой? Элементарно ведь все! Просто добейся встречи с ней, выведи на серьезные эмоции, а когда она перестанет себя контролировать, намекни, что у тебя на руках есть доказательства ее преступления. Что твои похитители схвачены и уже дают показания против нее. Поверь, в таком состоянии она сама себя выдаст! Главное, чтобы в этот момент ты все записывала на камеру. А потом пригрозишь этой сучке, что обе записи попадут в полицию, если она не оставит тебя в покое. Вот, собственно, и все.

— Кристина – не дура! Она заметит, если я буду тайком снимать ее!

— Значит, приведи девку туда, где камеры установлены уже по умолчанию. И я сейчас говорю про скрытые камеры, Юля. Про те, к которым ты потом без проблем получишь доступ, хорошенько попросив об этом… Назимова.

«О, Господи! А ведь он прав! Прав!»

Заговорщицким шепотом она уточнила:

— Получается, я должна назначить Кристине встречу в клубе и якобы для большей уединенности затащить ее в одну из приватных комнат, где точно установлены камеры с прослушкой. Там разговорить ее, а после…

— Ну да! Примерно так!

Будучи не в силах сдержать эмоции, Юля завизжала:

— Марат Евгеньевич, вы… да вы – чертов гений!

Поддавшись восторженному порыву, не отдавая отчета собственным действиям, она обхватила ладонями его лицо и смачно чмокнула в щетинистую щеку. Вернее, попыталась. В последнюю секунду Каримов резко повернул голову, и ее бедное сердце ухнуло в самую настоящую бездонную пропасть – их губы соприкоснулись...