Табу на вожделение. Мечта профессора

Юля

«Она лежала на земле, глазами целясь прямо в небо… Так никогда с ней ласков не был весь мир, кипящий на огне… Холодной тенью в тишине, раскинув руки, выгнув тело… Обняв огромный мир несмело, она лежала на земле…»

Свернувшись калачиком в тесном пространстве и уставившись в темноту невидящим взглядом, Юля точно заведенная повторяла слова песни, громко играющей в салоне автомобиля. Того самого, в багажнике которого она находилась. Того самого, который увозил ее куда-то в неведомые дали.

По ощущениям, они ехали без остановок не менее пары часов. А может, даже дольше. И за это время девушка успела пройти нелегкий путь от истерики до полного морального истощения. До тотального опустошения и безразличия ко всему. Она устала бороться. Устала бояться. Устала каждую гребаную секунду ожидать своей безвременной кончины. Ей было страшно.

Очень страшно. Перед мысленным взором то и дело всплывали самые жуткие варианты расправы, наверняка ожидающие ее в ближайшем будущем. В такие моменты кровь стыла в жилах. А от рева собственного пульса закладывало уши. Ее трясло точно в бреду. Точно в лихорадке. Так нещадно колошматило, что руки-ноги не слушались, и кишки сиротливо липли к позвоночнику. Теряя контроль над эмоциями, Юля надрывала связки, вереща будто резаная. Она в буквальном смысле срывала голос, взывая о помощи… пустоту, и со всей дури колотила по двери багажника, требуя немедленно выпустить ее. В ответ похитители просто громко включали музыку, никак не реагируя на жалкие попытки пленницы изменить свою участь. В конце концов всего этого стало слишком много для ее бедного, в клочья изодранного сознания. Юля достигла точки невозврата и рисковала просто сойти с ума. Она должна была успокоиться.

Должна была обуздать свой панический ужас, каких бы усилий ей это ни стоило. Спасение Попова нашла в банальном безразличии к происходящему. Девушка смирилась. Выдохлась. Притихла.

«А смысл тратить силы впустую? Они мне еще… понадобятся!»

Губы растянулись в некоем подобии улыбки.

В мыслях она дико хохотала. Громко и заливисто.

В реальности же молчала, прислушиваясь к бешеному ритму своего сердца.

«Жаль, что все так вышло… Я не успела попрощаться с близкими. Не успела сказать, как сильно люблю их. Господи! Мама же с ума сойдет… И Костя. А папа? Я хоть что-то для него значу? Он хоть ради приличия всплакнет? Едва ли… Он давно вычеркнул нас из своей жизни! Ни разу не позвонил даже, с тех пор как ушел! А я, идиотка, все еще… скучаю.»

В глазах защипало. Горло сдавил болезненный спазм. Глотку жгло будто каленым железом. Нестерпимо хотелось реветь, но, вопреки ожиданиям, слез не было. Совсем. Юля не проронила ни слезинки с момента похищения. Внезапно музыка стихла, и автомобиль начал замедляться, шурша колесами по… гравийной дороге? Ужас вновь пустил корни в ее груди, ужалил сердце.

«Где я? Куда меня привезли?»

Когда машину остановили, девушка обратилась в слух, цепенея от страха.

В салоне что-то бурно обсуждали, но наружу никто из похитителей выходить не торопился. К добру это или к худу, Юля не знала. Но гадать долго не пришлось. Спустя минут пять-шесть все четыре двери автомобиля дружно хлопнули. Раздались тяжелые шаги – мужчины явно направились к ней.

А она в тот момент могла думать лишь об одном:

«Четыре? Почему четыре? Их же было трое!»

Наконец багажник распахнулся, и Юля рефлекторно зажмурилась от яркого света – на нее направили огромный фонарь, будто намеренно ослепляя.

— Все, цыпа! — обратился к ней «главарь». — Приехали! Выползай!

«Спокойно. Нужно вести себя спокойно. Я должна сбить их с толку своей покладистостью. Должна выбрать удачный момент и убежать...»

случае сдаваться без последнего

смогла – слишком уж сильно затекли ее мышцы. Оказавшись на земле, девушка пошатнулась, но равновесие все же удержала. Оглядевшись вокруг, она обнаружила кромешную темноту – единственным источником света оставался фонарь и автомобильные фары. Но даже их было достаточно, чтобы сориентироваться на

Мы в лесу? — выдохнула

довольно промычал самый разговорчивый похититель.

они по-прежнему скрывали свои лица под

ногу, ощущая, как в босую пятку упирается что-то острое. Судорожно втянув в себя кислород, одна поинтересовалась как

нужно? — голос

Их безумные, лишенные человечности взгляды сверкали в прорезях балаклав.

что там? Все ее трясущееся от страха тело функционировало сейчас именно на пределе.

со мной

вновь звенящая тишина

уже собиралась громко заверещать, уподобившись душевнобольному человеку, когда позади

Возможно! Этого я еще не

***

ушам, Попова с нарочитой медлительностью обернулась на звук. Представшая взору картина шокировала

изумленно, лицезря пред собой

окатила ее взглядом, полным

она надменно. — Ну, как поживаешь? Как

ними до минимума (благо ее не удерживали),

катушек слетела? Что все

такое, Юленька? Не

Какая еще, к черту, вендетта? Как все это

думала, будто я ничего

— О чем ты?

Заткнись, уродка! Заткнись! Не желаю слышать

— Сама уродка!

— Я… я?

в волосы. Но Попова сработала на опережение и ударила бывшую подругу по лицу чуть раньше,

— Мерзкая тварь! Как же я тебя ненавижу! Хоть бы ты

один из похитителей. — Полегче, лапушка! Мы так не договаривались! Мы лишь доставляем «груз» и обеспечиваем заказчику безопасность в процессе «переговоров»!

чему, Юля истерически расхохоталась, ощущая жгучую боль, обиду и пустоту в

предала нашу дружбу? Быть может, у тебя за спиной я

Да, была! Была и есть! Сама знаешь, я притворялась твоей подругой только из-за Ильи! Меня воротило от твоего общества каждый божий день! Но ради своих чувств к нему я смиренно терпела! И теперь,

что ли? Жуков мне теперь и даром

непременно отвесила бы обидчице тумаков, но ее все еще крепко удерживали. Заболоцкая склонилась

— Не отрицай! Я все видела собственными глазами! Я следила за ним сегодня утром! Видела, как он ухаживает за тобой. Улыбается. Обнимает. Цветочки дарит. А вот мне не дарит, представляешь? Ни разу еще не дарил!

— Дура! Ты видела лишь то, что хотела увидеть, дрянь!

— Заткните ей рот! — взвизгнула бывшая подруга, отпрянув на шаг.

В ту же секунду на лицо Поповой легла грубая мужская ладонь.

— Заруби себе на носу! — Кристина вновь повысила голос. — Я – не ты! Мне нельзя изменять! И никто никогда не посмеет изменить мне! А любой, кто попытается встать между мной и Ильей – жестоко за это поплатится! Ясно?

За неимением другого варианта Юля лишь сдержанно кивнула.

Заметив сей жест, ее оппонентка одобрительно улыбнулась:

— Отлично!

Высокомерно вскинув подбородок, она продолжила.

— Знаешь, я долго не могла определиться, как именно тебя наказать за шашни с моим парнем. Мы нарезали круги по городу с тобой в багажнике, а я все думала, думала, думала… и наконец решила: здесь тебе будет самое место!

Попова еще раз хорошенько огляделась по сторонам – темень непроглядная.

— Где – здесь? — невнятно промычала, пытаясь скинуть с себя чужие руки.

Будто ожидая подобного вопроса, Кристина с готовностью ответила.

— Мы находимся на территории бывшего и давно заброшенного загородного санатория! Погодка, природка – все, как ты любишь, подруга! Расслабляйся. Отдыхай. А как надоест, в город возвращайся. Сама. Только… наверное, тебе придется пешочком прогуляться километров тридцать, ведь такси сюда не вызвать! Но, может, оно и к лучшему, да? Будет время проветрить мозги и хорошенько подумать над моими словами! Надеюсь, мои намерения понятны? То, что произошло сегодня – лишь предупреждение! В следующий раз я не буду такой добренькой! Я найму людей, которые за определенную плату сделают с тобой все, что я пожелаю! Не доводи до этого. Не доводи!

Ее внезапно отпустили. Ну, как отпустили… скорее уж грубо швырнули на землю. От соприкосновения с чем-то твердым колени обожгло точно пламенем. Колготки порвались. Юля вцепилась ногтями в землю, сдерживая рвущийся наружу болезненный вопль. Вскоре Заболоцкая брезгливо бросила к ногам Поповой сумочку. Ту самую, которую девушка выронила, когда оборонялась от мордоворотов, пытающихся похитить ее.

Там находились все Юлины вещи, включая кошелек и телефон.

— Ну, пора нам! — театрально откланялась Кристина. — Будь осторожна, подруга! Говорят, тут водятся… волки – голодные бездушные существа!

— Уж не бездушнее тебя! — огрызнулась девушка.

— О! Тогда ты им понравишься!

— Крис?

— Да?

— Однажды ты заплатишь мне за это! Клянусь!

— Может быть! Но ты… сперва выживи!