Две с половиной недели спустя…
Юля
— Юль? — кто-то мягко коснулся ее плеча, пытаясь разбудить. — Юля?
С трудом разомкнув веки и обнаружив склонившуюся над ней Тоню, она нечленораздельно промямлила хриплым спросонья голосом:
— М-м-м? Чего тебе?
— Ты вставать собираешься или как? Твой будильник давно прозвенел!
— Да? — громко зевнула, будучи не в состоянии сдержаться. — Я не слышала…
— Слышала! — сочувственно улыбнулась ее соседка по комнате. — И даже отключила его. Но снова вырубилась в ту же секунду!
— Серьезно?
— Угу!
«Капец! Приплыли…»
Впрочем, ничего удивительного. Прошлая смена выдалась настолько тяжелой, что к пяти утра девушка готова была отстегнуть свои ноги – так страшно они гудели. В общежитие Юля вернулась, уже находясь в состоянии полудремы. Да. Совмещать учебу и работу оказалось очень непросто.
«Ой, ладно! Справляюсь же! А выспаться… высплюсь потом!»
Сладко потянувшись в постели и зевнув еще разок, Попова уточнила:
— А который час?
— Почти одиннадцать! — отрапортовала Антонина. Усевшись на свою кровать в позе лотоса, старшекурсница вооружилась зеркальцем и косметичкой.
— Как? — ужаснулась Юля. — Я же заводила будильник на десять тридцать!
— Все верно, — подмигнула собеседница, — просто я догадалась, что тебе сегодня к третьей паре, и дала возможность поспать лишние полчаса – слишком уж мало ты спишь в последнее время. Так нельзя!
— Господи! — Попова вскочила на ноги так быстро, что закружилась голова.
Торопливо накинув на себя халат, она выудила из прикроватной тумбочки зубную щетку и мятную пасту. А после стремглав побежала умываться.
Сон как рукой сняло, ибо до начала пары оставалось всего каких-то сорок минут. И за столь ничтожный срок ей нужно было умудриться не только себя в божеский вид привести, но еще и забежать в местную типографию, чтобы забрать готовые красочные плакаты для их группы поддержки. Вечером между факультетами намечалось масштабное мероприятие – игры КВН на местном уровне. Естественно, оставить свою команду без соответствующей атрибутики она просто не могла. Ее свои же и растерзали бы потом.
Тем более весь инвентарь приобретался на университетские средства, и отчитаться по расходам ей предстояло непосредственно перед Каримовым.
«Даже представить страшно, что будет, если я не заберу их сегодня! Нет-нет! Я все успею! Иначе Серп… да он же с меня кожу живьем снимет!»
Мысли о заведующем кафедрой порождали странные чувства в душе.
Несомненно, она боялась его. В присутствии этого мужчины ее всякий раз охватывала нервная дрожь, и тело сковывало от волнения.
Но было и еще кое-что кроме этого необъяснимого трепета.
Кое-что, чему Юля никак не находила объяснения.
У нее внутри все сжималось, стоило только перехватить на себе его тяжелый безразличный взгляд. В такие моменты она чувствовала себя беззащитным зверьком, угодившим в клетку к голодному разъяренному тигру.
Видела в тех бездонных темных омутах свою погибель и никак не могла отделаться от столь дикого ощущения. От ощущения полной беспомощности. Благо контактировали они довольно редко.
Но, как говорится, зато метко!
Марат Евгеньевич держался с ней предельно строго, холодно и отстраненно. Создавалось впечатление, будто теперь (после всего случившегося) Юля жутко раздражала его. Раздражала одним лишь своим существованием.
И это странным образом… ранило ее. Девушке приходилось публично отдуваться за любую оплошность своих одногруппников. За любой их маломальский проступок. Не говоря уже о бесконечных поручениях, которые Каримов без зазрения совести спихивал на нее, как на старосту группы.
Естественно, отказаться от их выполнения без последствий она не могла.
Приходилось все терпеть. Молчать. И подчиняться.
«Ладно, прорвемся! Мне просто тяжело дается… адаптация к нагрузкам!»
Разглядывая свое отражение в небольшом зеркале, закрепленном над раковинами в умывалке, Юля задавалась одним единственным вопросом:
«Но… надолго ли меня хватит с таким ритмом жизни?»
Шел всего семнадцатый день ее обучения в университете, а под глазами от недосыпания уже стабильно начали появляться темные круги. И вообще, каждое утро девушка просыпалась со стойким ощущением усталости.
«Потом себя пожалею! Потом! Если опоздаю, будет катастрофа!»
Закончив все гигиенические процедуры, Попова вернулась в комнату.
Там, уподобившись самому настоящему электровенику, она очень быстро натянула на себя тонкие капроновые колготки и строгое черное платье, поверх которого накинула довольно плотный пиджак кремового цвета.
тушью и немного подушившись, Юля схватила сумочку, приготовленный с вечера вместительный тубус и ринулась к
Антонина решительно преградила ей
руки в бока,
уж! Позавтракай
успеваю! — попыталась отмахнуться девушка, выискивая свои
знаю! Я приготовила для тебя бутерброд и налила
спасибо огромное! Но…
право потратить на себя лишние сто рублей, раз уж
ее вдруг.
уселась за стол и с наслаждением приступила к
уже спустя четверть часа таксист высадил ее у главного входа в университет. Юля бегло взглянула на дисплей телефона – до начала третьей
плакатами для КВН и уверенной поступью двинулась к крыльцу. Да только замерла в следующий миг будто вкопанная, обнаружив на своем пути…
значит? Какого черта он
встревоженно-недоуменный
– нежной, знакомой до жути и некогда родной – Юле
наших отношений. И если бы мы
шевельнулась в груди. Во рту внезапно
мочи девушка стиснула дрожащими пальцами шершавый ремешок тубуса. В другой руке не менее отчаянно сжала свою
— настигло прозрение. — Решил
— пользуясь ее замешательством, молодой человек приблизился к ней практически вплотную.
Илья проникновенно
особенный
чтобы хоть со стороны казаться безразличной, равнодушной,
Даже примерно не представляю, о чем
передернул плечами, а после пробубнил, протягивая
Держи! Это тебе!
***
«Еще чего?!»
отшатнулась, взирая на него точь-в-точь как
невозмутимость, внутри же почти задыхалась от гнева. От обиды. И чем больнее ей становилось, тем шире девушка улыбалась. Да, горько. Да,
в потемневшем взгляде и с надменным
здесь перед ним и растоптать последние
Просто дыши! Это розыгрыш. Глупая.
– чуть влево, чуть
Понимаю: ты злишься на меня, — произнес заискивающе. — Но цветы-то при
ведешь себя так, будто все нормально? Будто никогда
поменявшись в лице, холодно
Дело не в цветах, Илья! Ты просто ошибся
нет! — не сдавался молодой
увеличить дистанцию между
Мне ничего от тебя не
у меня
От неожиданности девушка рассмеялась.
Горько. Громко. Истерически.
никак не укладывались у нее
кого есть чувства, не делают
тем
тебе. Я скучаю! Почему бы нам не начать все с чистого
дату – день, когда
недовольно скривился и раздраженно
одно и то же! Что было, то было!
лишившись контроля над эмоциями. — Что ты пытаешься сделать? Поговорить? Поговорить, черт возьми? Ты в своем уме, Илья? Ты изменил мне! Ты меня предал! Какие тут могут быть разговоры? Оставь меня в покое!
щелчку
побагровев от злости, Жуков
на ребят, высыпавших на улицу на время перемены. — Или ты специально стараешься
у нее и без того
прежде он не разговаривал с ней подобным тоном. Никогда не смотрел
что меня удивляет? Выходит, я совсем его не знаю! И не
более тратить время на этого ушлепка, Юля решительно двинулась в сторону входной двери. Однако
улыбнулся он со странным нездоровым блеском в глазах. — Цветы возьми! Я не собираюсь, как дурак, с
этим веником сюда никто не звал. Выброси
все подумают, что ты меня
Между нами давно все
попыталась оттолкнуть Илью со
розы. Впрочем, если называть вещи своими именами, то
человек с силой нажал на стебли, и острые шипы ужалили ее нежную
выскочив из груди. Попыталась отступить, но Жуков предусмотрительно зафиксировал ее свободной рукой,
быть, все
деле Попова едва сдерживала
делаешь, придурок? — прошипела она, пытаясь вырваться. — Не смей прикасаться ко мне! Отпусти! Ты с
отстранился, но мертвой хваткой вцепился в ее руку чуть выше локтя, удерживая тем самым на месте. Желтые розы рухнули к их
тот момент в ее
лютой ненавистью. Злобой. Кинув сумочку на землю, Юля
Причем такую сильную, что ее собственную ладонь обожгло точно пламенем. Жуков дернулся и уставился на нее ошалевшим взглядом.
А после, буквально сотрясаясь от гнева, презрительно выплюнул:
— Ты кем себя возомнила, а? Обычная, никому не нужная нищая колхозница! Да ты должна Бога благодарить, что я вообще на тебя внимание обратил! Что встречаться с тобой начал! Хотя родители мне с самого начала говорили, что такую, как ты, в нашу семью не примут! Но мне было плевать! Я был очарован тобой! Я был влюблен! Терпел все твои выходки и закидоны. Даже на сексе не настаивал, хотя мог бы и силой взять! И что в итоге? Ты у нас такая гордая, оказывается, что никак не можешь простить мне другую девку? И готова разрушить из-за этого почти три года отношений? Серьезно? Ну, извини! Ты сама виновата! Ты сама толкнула меня в объятия Кристины! Я компенсировал твои «не хочу торопиться» как мог! Я – здоровый мужик, в конце-то концов! Мне нужно было где-то спускать пар! Да и ты, как оказалось, далеко не монашка – зря только берег тебя! В клубе-то, наверное, давно распечатали? А это значит, что мы с тобой квиты! Один-один, как говорится. Но ты не переживай, Юленька – все позади! Погуляли мы оба на стороне, и хватит! Да? Все теперь будет хорошо! Ты простишь меня и…
— Я скорее сдохну!
— Простишь! Вот увидишь – я умею вымаливать прощение!
— Я заметила! — прошептала Попова срывающимся от напряжения голосом. — Убирайся! И не приближайся ко мне больше никогда! Иначе я попрошу помощи у тех, кто найдет управу и на тебя, и на твою драгоценную семейку!
— Че? Кого ты там…
— Прошу прощения! — раздался за их спинами звонкий женский голос. Строгий и решительный. И знакомый до ужаса. — А что тут происходит?
— Да! — следом послышался второй – более нежный, но и более язвительный. — Мы вам не помешали?
— Помешали! — недовольно рыкнул Илья.
— Мы старались! — с вызовом отозвалась первая. — А теперь… отпусти ее!
Юля невольно обернулась и увидела своих одногруппниц – Ирину Синицыну и Лену Белову. Девушки являлись подругами и, если верить слухам, были неразлучны с первого класса. И вот теперь обе они поравнялись с ними.
— Шли бы вы, красавицы… — начал Жуков.
Но Ирина одним-единственным взглядом заставила его умолкнуть.
— Я сказала: отпусти ее! — повторила она с металлическими нотками в голосе.
Эта рыжеволосая фурия выглядела так, будто готова накинуться на Илью с кулаками в любую секунду. Она ничего не боялась. И неудивительно. Ее парень – Слава Красницкий, заносчивый мажор и единственный сын мэра – растерзал бы за нее любого. Но Илья медлил, поглядывая на Синицыну с неким трепетом. Белова же тем временем (темпераментная блондинка и кокетка, каких свет не видывал) бесцеремонно повисла у Жукова на плече.
— Лучше сделай, как тебе велят! — заговорщицки обронила Лена. — Она ведь у нас больше десяти лет использовала в качестве боксерской груши человека, который сильнее тебя раза в три! Треснет так, что мало не покажется!
Молодой человек шумно сглотнул, переключая внимание на Белову.
Его хватка ослабла, и Юля наконец смогла освободить свою руку.
— Ты в порядке? — гораздо мягче поинтересовалась Ирина.
Не доверяя собственному голосу, Попова подняла сумочку и кивнула.
Продолжая цепляться за плечо парня и пристально разглядывать его, вгоняя тем самым в немой ступор, Лена непринужденно поинтересовалась:
— Юль, а кто это?
— И что ему от тебя нужно? — внесла свою лепту Синицына.
— Бывший, — коротко отозвалась Юля, чувствуя странное опустошение в душе. — Сам изменил мне с лучшей подругой, а теперь требует… прощения!
Одногруппницы изумленно переглянулись. После чего Белова ухватила Илью за подбородок и принялась разглядывать со всех сторон, точно коня на ярмарке выбирала. При этом она совершенно искренне возмущалась:
— Господи, Попова! Что ты в нем нашла вообще? На мужика ведь даже не похож! Это какое-то прямо… оно! Скажи же, Ириша?
Синицына скрестила руки на груди и согласилась:
— Ну да! Хлюпик хлюпиком! Только девушек и может обижать!
— Обросший, — продолжала Лена. — Неопрятный. Прямо… фу! Юль, тебе его что, в магазине «все по тридцать восемь» за тридцать семь продали, что ли?
Возможно, напряжение сказалось, а возможно, разум совсем отключился.
Не суть. Да только, спрятав лицо во все еще дрожащих ладонях, Юля зашлась в приступе совершенно дикого безудержного хохота.
Вскоре ее поддержали и Белова с Синицыной. А Жуков, побагровев от злости, стремительно умчался прочь, бросив напоследок тихое:
— Ты мне за это ответишь, дрянь!
— Не бойся! — успокоила ее Ирина. — Все будет хорошо!
Попова благодарно улыбнулась, перешагивая через букет желтых роз, все еще бесхозно валяющийся на крыльце, и тихо пробубнила:
— Спасибо, что вмешались. Я растерялась. Он раньше безобидный был…
— Не заморачивайся! — подмигнула ей Лена. — Ну что? Пошли на пару?
Обнявшись, девушки скрылись за университетской дверью.
Тяжело вздохнув, она собиралась последовать за ними, как вдруг услышала низкий мужской голос, продирающий до мурашек своей чувственностью:
— Попова?
Юля вскинула голову и с ужасом обнаружила в распахнутом окне второго этажа Каримова и Макарова. Оба они с любопытством наблюдали за всем происходящим прямо из кабинета кафедры. И все ее проблемы одним махом вышибло из головы. Осталась лишь одна… большущая.
«Серп! Серп! Проклятый Серп!»
— Да, Марат Евгеньевич? — проблеяла она, осознав, что все еще не ответила.
— Цветочки подними!
— За… Зачем?
— В урну выброси! — велел он грозно. — Штраф за мусор еще никто не отменял. После занятий зайдешь ко мне. А сейчас на пару! Бегом!
Секунду спустя окно на кафедре с грохотом захлопнулось.
Табу на вожделение. Мечта профессора Глава 6 из Людмила Сладкова
Роман Табу на вожделение. Мечта профессора обновлен до Глава 6
Табу на вожделение. Мечта профессора - лучшая и самая уникальная серия автора Людмила Сладкова. Content Глава 6, главная героиня словно проваливается в пучину отчаяния и душевной боли, но неожиданно произошло грандиозное событие. Пожалуйста, прочтите главу Глава 6 и обновите следующие главы этой серии на Ru.swnovels.com
Похожие Запросы Глава 6:
Табу на вожделение. Мечта профессора Глава 6
Глава 6 Табу на вожделение. Мечта профессора