Табу на вожделение. Мечта профессора

Марат

— Дорогие первокурсники! Сегодня для вас особенный день, — распиналась у микрофона Маркелова, произнося из года в год почти одну и ту же речь, — вам выпала большая честь – вы стали студентами лучшего высшего учебного заведения города! От имени всего нашего коллектива поздравляю вас с этим знаковым событием! Трудности, которые вам пришлось преодолеть на вступительных испытаниях – это только начало интересного пути к вершинам образования! Студенческая жизнь полна забот и…

«Редкостный бред! Какие в их возрасте могут быть заботы? Ну какие? Пьянки, гулянки и бесконечные развлечения на родительские деньги?»

Сделав последнюю крупную затяжку, Марат затушил сигарету и поспешил закрыть окно, в которое напряженно курил секундой ранее. Он ненавидел массовые сборища и «культурные» мероприятия по типу торжественных линеек. Предпочитал благополучно пережидать их в своем кабинете – тот располагался на втором этаже здания, и из него открывался прекрасный вид. Словом, весь университетский двор был у Каримова как на ладони.

Именно там и выстроились сейчас учащиеся всех «мастей» и курсов, прикрепленные к их корпусу. Однако в многочисленной толпе Марат выделял лишь одного человека – свою новоиспеченную темноволосую студентку, лихорадочно сжимающую в руках табличку с номером ее группы.

Сказать, что он охренел, столкнувшись с ней в кабинете Маркеловой – ничего не сказать. Все приличные эпитеты тотчас же испарились из его привычного лексикона, уступая место отборному трехэтажному мату.

Каримов и сам не понимал, каким чудом ему удалось сохранить самообладание в тот момент, но был этому несказанно рад, ибо в присутствии декана обычно старался не выказывать лишних эмоций.

Однако, когда девчонка прикусила свою пухлую губу, будто намеренно провоцируя его и специально напоминая о том, о чем он так старательно пытался забыть в объятиях Карины, Марат окончательно рассвирепел.

«Ох ты ж… поиграть со мной вздумала, пташечка? — взревел тогда мысленно. — Нет! Играть ты будешь с тем, под кого ложишься, милая!»

Мужчина встрепенулся, выныривая из недавних воспоминаний. Вновь сосредоточив внимание на девушке, стоящей внизу среди других студентов, он в очередной раз вспомнил, под кого конкретно она ложится. Под чьим крылом так удачно пригрелась и чьей защитой так умело пользуется.

От этой мысли его дыхание резко сбилось. Из груди вырвался рваный хрип.

Слепая ярость заклокотала внутри и окутала разум непроглядным коконом.

«Плевать! Мне нет абсолютно никакого дела до Назимовской любовницы!»

И тем не менее, представляя их вместе, Каримов буквально зверел от злости.

Почему? Сам затруднялся ответить! Недоумевал!

Чем дольше он буравил Попову тяжелым пристальным взглядом, тем меньше понимал, что в этой Юле такого особенного? Чем она его вообще зацепила?

Почему его на ней так жестко переклинило и все никак не отпускает?

девчонка. Да, привлекательная цыпочка.

сексуальная сучка. Но ведь не более! Не более же!

на них со всех сторон. Да и как иначе, если при виде них все мужские

ухо) – блондинка, обладающая поистине внешностью ангела. Этакая юная кокетка,

их фоне выглядела

мог отвести свой взгляд. Не мог

нем нечто первобытное. Нечто жутко темное, даже лютое. Подобно одержимому, он таращился на

это? Злой рок? Паскудная случайность? Испытание на прочность? На

противного скрежета собственных

стер их в порошок, вспоминая тот спонтанный злосчастный поцелуй в туалете. Тот бесконтрольный порыв, от

звучал ее разгневанный

Меня нельзя

тряхнуло так, что губительный ток заструился по напряженным мышцам.

произнесешь эти слова? Или станешь очередной клубной подстилкой, выполняющей любую прихоть клиента

Марат в последний раз скользнул по Юле придирчивым взглядом, а после отошел от окна. Вернувшись

пары, Каримов откинулся на спинку кожаного кресла и потянулся, разминая затекшие мышцы. Перед мысленным взором вновь предстала Попова с дурацкой табличкой «сто три» в руках. И внезапно его

А кураторство сто третьей

это, мужчина довольно ухмыльнулся.

влипла же ты,

приятеля, который пришел работать к ним в институт совсем недавно. Он обнаружил Виктора на кафедре и сразу же отметил, что тот пребывает не в лучшем расположении духа. Он был

уже и тебя доконали наши мозгогрызы? — понимающе фыркнул Каримов, протягивая ему руку в качестве приветствия.

головой, отвечая

отозвался сухо. — С

по физиономии

из

— беззлобно отмахнулся Марат. — Давай!

вникай даже! — Вик раздраженно запихнул ладони в

ведь тебя

—

Если могу

— Да нормально все! — повел подбородком Макаров. — Просто… не по себе немного стало. Встретил сейчас своих бывших учеников.

— И?

— Не думал, что когда-нибудь увижу их вновь. Тем более здесь!

Каримов дико загоготал в потолок:

— Ну, в этом ты не одинок! Я тоже сегодня кое-кого здесь встретил!

«И тоже не ожидал…»

Приятель равнодушно пожал плечами и философски протянул:

— Бывает.

— Конечно, бывает, — согласился Марат, а после зловеще оскалился. — Как раз об этом я и хотел с тобой поговорить, Витя. У тебя в группе есть одна весьма особенная студентка, которая меня по некоторым причинам… крайне интересует!

Виктор подозрительно прищурился. Нахмурился. Даже набычился.

— Та-а-ак! — выплюнул он гневно, стискивая ладони в кулаки, прямо не вынимая рук из карманов. — Я догадываюсь, но все же уточню: о ком речь?

Удивленный его реакцией, Каримов недоуменно вскинул брови.

— Ты в порядке, старик?

— О ком речь, Марат?

Покачав головой, мужчина холодно заявил:

— Юля Попова.

Услышав ее имя, Макаров явно расслабился.

— Староста, что ли? — уточнил куда более спокойно.

— Да, — подтвердил он, сверкнув раздраженным взглядом. — Витя, эту девчонку нужно хорошенько приструнить! Я хочу, чтобы на правах куратора группы ты загрузил ее по полной программе. И как студентку, и как старосту. Особенно как старосту! В пределах разумного, само собой. Без перегибов. Но у нее не должно оставаться свободного времени. Вообще! Ни на гулянки. Ни на клубы. Ни на что! Она должна сосредоточиться исключительно на учебе и своей новой должности. Никаких поблажек ей не давай. Ни о каких автоматах в отношении нее не может быть и речи – пусть все сдает сама! Требуй с нее гораздо строже, чем с остальных. А на физре гоняй так, чтобы после занятий ей не трахаться хотелось, а тупо… спать! Пусть прочувствует на своей собственной шкуре всю прелесть студенческой жизни!